Из интервью Гелены Михайловны.
Все мои братья стали хорошими специалистами. Двоих уже нет на свете, а двое стали инженерами-конструкторами. Старший брат работает в КБ Мытищинского вагоностроительного завода, а средний — Иммануил Давыдович — проработал всю жизнь в КБ им. академика Янгеля.
Исаак Давыдович Кобзон: « Таких благородных людей, как Иосиф, сегодня просто нет»
В Днепропетровске мы, все три брата, были мальчишками дружными. Так мама нас воспитывала. Учиться старались хорошо, но главным развлечением был футбол – гоняли сразу после уроков до вечера.
В 1948 году я уехал учиться в Москву и от семьи немного оторвался. Но на каникулах всегда рвался домой, повидаться, поделиться новостями, посоветоваться – очень скучал по маминой ласке, по братьям.
В Москве я учился в педагогическом училище, в 1950 году познакомился с девушкой в Пушкино, а в 1954 году мы с ней поженились и с тех пор так в Пушкино и живем. Профессий пришлось мне сменить немало, от педагога до инженера, работал и на заводе. Всю жизнь работа искала меня, а я -- ее: опять же так нас мама воспитывала. Даже в 60 лет на пенсию я не пошел, потому что силы еще были, так что продолжал трудиться еще четыре года.
После моего отъезда из семьи в Москву в конце 1940-х мы с Иосифом виделись нечасто, но заботу и помощь с его стороны я ощущал всю жизнь – то весточку пошлет, то телеграмму и всегда в них вопрос – как ты, как здоровье, как семья, чем могу помочь.
Сейчас встречаемся редко, жизнь проходит в слишком быстром темпе и Иосиф очень занятой человек: всю жизнь он беспрерывно гастролировал да и сейчас ни одного свободного дня у него не бывает – он теперь государственный человек, борется за справедливость на правительственном уровне.
Но когда наступают семейные праздники, они с Нелей стараются собирать в своем доме всю нашу семью – это уже закон. И всякий раз первый вопрос, который я от Иосифа слышу: «Какие проблемы?» Сегодня я человек больной, сердце подводит, моей пенсии на лекарства, конечно, не хватает. Если бы не Иосиф, не знаю, как бы мы с женой прожили. Он и в больницу нас всегда устроит, с врачами договорится и не просто формально, а еще и машину пришлет, чтобы не доставлять нм никакого беспокойства. Иосиф всегда все делает очень быстро, просто, не ждет никакой благодарности. Таких благородных людей, как мой брат, сегодня просто нет».
Иммануил Давыдович Кобзон: «Иосиф всегда всем помогает»
«Первый раз я увидел своего брата Иосифа в сентябре 1937 года, через несколько дней после его рождения. Мы с отцом, Давидом Коновичем и старшим братом Исааком Давыдовичем ходили к роддому в городе Часов Яр, где мы жили тогда. Мама лежала на первом этаже и, когда малышей принесли кормить, показала нам Иосифа через окно. Мне было три с половиной года, но я уже понимал, что у меня родился младший брат и теперь нас трое братьев.
Росли мы дружными ребятами, во дворе играли в футбол, зимой около стадиона «Авангард» катались на санках. Если что случись, друг друга защищали, хотя никаких ЧП особо не припомню, хулиганами мы не были. Мать была народным судьей, отец работал в райисполкоме. В 1939 году его перевели в Львов, назначили директором фабрики «Бранка» -- сейчас она называется «Свиточ». Во Львове мы прожили до 1941 года. Жили хорошо, у нас была домработница тетя Фрося и мы вместе с ней часто бегали к маме на работу – мать работала заведующей производством мебельного комбината. Когда началась война, отца стразу назначили начальником эвакопункта – директор фабрики считался большим чином.
В эвакуацию в город Славянск мы уехали самым последним поездом – отец по должности должен был отправить всех, кого можно. Хотя мама очень просила его не мешкать. Помню, отец сказал: «Оставляйте все, ничего крупного брать не надо, через два месяца вернемся». Так все тогда думали. Незадолго до этого отец купил старшему брату конструктор, тот собрал самолет, поставил на книжный шкаф и так всю войну самолет там и простоял. В Славянске бомбежки начались в августе и мать решила нас увезти в Ташкент. Ехали чуть ли не месяц, в теплушке. Однажды мать пошла за кипятком и потерялась. Мы все, трое пацанов, бабушка, ее брат-инвалид, мать и отец нашего отца, волновались страшно. К счастью, в эвакуацию поезда шли медленно, стояли подолгу, и она догнала нас часов через пять на санитарном поезде. Ей тогда помог начальник вокзала – спасибо ему по сей день от всех нас.
В Ташкенте мать сразу же зарегистрировалась в обкоме партии. Ее назначили заместителем директора «Туркменсада» в Янгиюле, под Ташкентом, и дали нам квартиру. Мама была очень веселой и гостеприимной: на день Октябрьской революции, на Новый год она собирала гостей, угощала, чем могла. Даже елку где-то доставала. А всех детей, своих и соседских, собирала и учила петь, и когда гости приходили, мы выступали. Мама очень любила всякую живность, и во дворе водились куры, жили черепахи. У нас, у каждого из братьев, был свой петух – вечером всей гурьбой мы выводили их гулять. Вокруг дома было много высоких фруктовых деревьев. Высшим достижением было залезть на самое высокое, а потом переползать на остальные и добывать урюк, грецкие орехи, яблоки.
Когда в 1944 году освободили Славянск, мы вернулись -- как раз к школе. Иосиф пошел в первый класс, а я во второй. Учились старательно, но трудно: писали на газетах, на десять учеников был один учебник. Иосиф в школе сразу стал петь – на всех праздниках, смотрах.
Потом маму как юриста перевели в Краматорск, мы переехали и все братья пошли в школу № 6 имени Дзержинского. Там в 1946 году Иосиф занял первое место на смотре художественной самодеятельности и его отправили на смотр в Москву. Он исполнил песню «Пшеница золотая», занял тоже первое место. Кстати, там был сам Сталин. Иосиф нам потом рассказал, что Сталин зашел за кулисы и отдельно поздравил его.
В 1943 году отец нас бросил, не вернулся в семью и нам было очень трудно жить. Мама вышла замуж, у отчима, которого мы сразу стали называть отцом, уже было два мальчика и так нас стало пятеро братьев.
Когда Иосифа взяли в армию в 1956 году в Закавказский военный округ. Отслужив, он по возвращении сказал: «Мне надо ехать в Москву. Моя руководительница по вокалу сказала, что я буду преступником, если не поступлю в московскую Консерваторию. Она сказала, что я могу быть оперным певцом». В молодости такое ой как западает в душу…Старшие братья Леонид и Григорий были против – надо работать, семью кормить. Но мама решила его отправить в Москву. И Иосиф поступил сразу и в Консерваторию, и в Институт имени Гнесиных. Потом пошла учеба, гастроли, концерты, но домой Иосиф старался приезжать часто, потому мы все, братья, женились, завели свои семьи, и мама с отцом остались одни.
Приезжая, Иосиф всегда давал концерты дома, и первый – в Днепропетровске, где он вырос. Конечно, всегда и всем помогал, чем мог. Да мы всегда так жили, дружно. Помню, я механиком работал, так он придет ко мне в мастерскую, я сколько мог, всегда ему давал. А сейчас Иосиф помогает всем нам.
Мы с женой живем в Израиле, под Тель-Авивом, в городе Холон – там тихо, красиво. Но в последнее время мы с женой стали неважно себя чувствовать – жарко, влажность большая. А в Москве – все прекрасно. Иосиф, как только узнал про наши затруднения со здоровьем, сразу сказал: «Давайте-ка перебирайтесь поближе ко мне. Я помогу». К тому же у нас в Пушкино живет старший брат, Исаак Давыдович. Так что, видимо, соберемся под старость лет все вместе. Спасибо Иосифу».